остановите сансару, я слезу
Я внезапно и очень отчетливо представила, что слепну.
За несколько минут я прожила недели и месяцы с условным увечьем.
Сперва меня смертельно напугала беспомощность. Самые простые и обычные вещи стали недоступными. Город превратился в неприступную цитадель. Но потом я одолела страх, а с ним и безвыходность. Там, в мире моей потенциальной слепоты, я привыкла и начала относиться с иронией к этому. Я справилась и вернулась домой.
Я представила, что хожу по своей квартире – частью по памяти, частью наощупь. Разумеется, отбиваю ногу о новое кресло – и больно, и смешно. И тут по капиллярам пробежал холод. Я поняла, что не представляю дом без книжных полок. Попытки представить другое общение с реальностью, поток неидентифицированных аудиозаписей и незащищенность перед чужими взглядами (что? волосы растрепаны? платье расстегнулось? я вообще забыла одеться?).
Я внезапно поняла, что для меня, человека знаковой системы, слепота стала бы гибелью интеллекта. Превращение в существо плотское, по сути – жадного монстра, имеющего наготове оправдание.
И еще несколько секунд я почему-то была убеждена в неизбежности такого финала. Тьма надвигалась, и была она даже не врагом, а стихийным бедствием. Из понятий человеческого мира наиболее она походила на смерть.
Но внезапно вернулось чувство зримой реальности. Я нервно и радостно выдохнула, затем вдохнула, чтобы сказать:
- Знаешь, если бы я вдруг ослепла, меня бы по сути не стало…
- Ты это к чему?
За несколько минут я прожила недели и месяцы с условным увечьем.
Сперва меня смертельно напугала беспомощность. Самые простые и обычные вещи стали недоступными. Город превратился в неприступную цитадель. Но потом я одолела страх, а с ним и безвыходность. Там, в мире моей потенциальной слепоты, я привыкла и начала относиться с иронией к этому. Я справилась и вернулась домой.
Я представила, что хожу по своей квартире – частью по памяти, частью наощупь. Разумеется, отбиваю ногу о новое кресло – и больно, и смешно. И тут по капиллярам пробежал холод. Я поняла, что не представляю дом без книжных полок. Попытки представить другое общение с реальностью, поток неидентифицированных аудиозаписей и незащищенность перед чужими взглядами (что? волосы растрепаны? платье расстегнулось? я вообще забыла одеться?).
Я внезапно поняла, что для меня, человека знаковой системы, слепота стала бы гибелью интеллекта. Превращение в существо плотское, по сути – жадного монстра, имеющего наготове оправдание.
И еще несколько секунд я почему-то была убеждена в неизбежности такого финала. Тьма надвигалась, и была она даже не врагом, а стихийным бедствием. Из понятий человеческого мира наиболее она походила на смерть.
Но внезапно вернулось чувство зримой реальности. Я нервно и радостно выдохнула, затем вдохнула, чтобы сказать:
- Знаешь, если бы я вдруг ослепла, меня бы по сути не стало…
- Ты это к чему?